Человеческая кровь как средство скрепления данного слова

ВНИМАНИЕ!!! Не рекомендуется к прочтению лицам до 18 лет.

Текст печатается по изданию:

Штрак Г. Л., доктор богословия и философии, профессор богословия в Берлинском университете. «Кровь в верованиях и суевериях человечества».

«Народная медицина» и вопрос «о крови в ритуале евреев»

Перевод с немецкого А. Н. Черновой.

Под ред. проф. Петербургского университета

И. Д. Андреева. СПб., 1911, 244 с.

 

А. Вкушение человеческой крови или вина, смешанного с кровью, при клятвенном заключении дружеских или союз­ных отношений было в обычае у многих народов и в древности и в средние века. О скифах Геродот рассказывает (IV, 70):

            "Договоры они заключают следующим образом. Они наливают вино в большую глиняную чашу и смешивают его с кровью договаривающихся, которую они добывают, оцарапывая себя шилом или ножом. В эту смесь обмакивают меч, стрелы, боевой топор и копье; затем пьют ее как договаривающиеся, так и знатнейшие из их свит" (О том же свидетельствует живший, вероятно, во времена императора Клав­дия, географ Помпоний Мела. De situ orbis l, 2 (срв. Tzschukke z. St.). Ср. тахже Лухиана Самосатского (2 столетие по Р. X.) Toxaris, гл. 37; а также Атеней (начало 3 столетия)     II, 45 E.).

            В своем "Руководстве по истории средних веков" (Бер­лин, 1816, стр. 823) Ф. Рюс сообщает (по Штриттеру, Memoriae populorum, Петербург, 1771 и сл.) о Команах следующее: "Для вящего освящения союза они наполняли своею кровью кубок и выпивали его, чтобы стать таким образом людьми одной крови; кроме того, разрывали на части между договариваю­щимися сторонами собаку". Когда венгерские магнаты в IX столетии избрали своим властителем Альма, сына Угека, они {39} подтвердили свою клятву верности тем, что наполнили сосуд своею кровью (I. G. Schwandtner. Scriptores rerum Hungaricarum I (Вена,. 1746), 6; Mone, Geschichte des Heidentums 1,108.).

            "Мидяне и лидийцы", говорит Геродот (I, 74), "делают себе порезы на коже руки и потом слизывают кровь друг у друга". — Точно так же поступали иберийцы (Родамист) и армяне (Митридат). В своих Анналах (ХП, 47) Тацит расска­зывает: "Заключая договор, короли подают друг другу руки и сплетают большие пальцы. Потом мелким уколом они выпускают кровь и слизывают ее друг у друга. Такой союз считается чем-то таинственным, одинаково освященным с обеих сторон пролитою кровью" (Ср. Ijpsius z. St.).

            Нечто в этом роде мы находим даже у греков и римлян. Греческие и карийские наемники Псамменита убили детей Фанеса, выпили их кровь, смешав ее с вином и водою, и тем взяли на себя обязательство храбро сражаться (Геродот III, 11). — Диодор Сицилийский, современник Августа, расска­зывает, каким путем Аполлодор (в первой трети 3 ст. до Р. X.) овладел городом Кассандрией на македонском мысе Паллене: "Стремясь к власти и желая закрепить заговор, Апол­лодор под предлогом жертвоприношения заманил находив­шегося с ним в дружбе юношу, заклал его богам, дал заго­ворщикам съесть его внутренности и выпить смешанную с вином кровь" (Bibliotheca Historica ХХII Excerpta de virtutibus et vitiis ed. P.Wesseling (Амстердам, 1746) II 562 f. Срав. Polyänus'a Strategematica VI, 7,2.). — Заговор, задуманный изгнанным Тарквинием Гордым в союзе с сыновьями Брута и другими, был скреп­лен великою и страшною клятвою на внутренностях убитого человека, кровь которого принесена была в жертву (Плутарх, Publicola, гл. 4.). — Го­ворят, что Катилина и бывшие в заговоре с ним пили сме­шанную с вином человеческую кровь (Саллюстия, Катилина, гл. 18. Подобное же Лион Кассий XXXVII). Сравни еще сказанное у грамматика Феста: "Assiratum древние называли напиток, смешанный из вина и крови, потому что древние латиняне называли кровь assir".

            "Когда иры заключают союзы, то пьют добровольно про­литую для этой цели кровь друг друга". (Gyraldus. Topographia Hibern, гл. 22, стр. 743).

{40}

            В. Когда французский принц Генрих (с 1574 г. король Франции под именем Генриха III) в 1573 г. был избран ко­ролем польским, его встретили на границе его новых владе­ний 30.000 всадников. "Из них отделился один и приветст­вовал его, сопровождая свое приветствие поступком, пора­зившим короля. Поступок отзывается несколько духом древних сарматов; впрочем, он должен был быть королю приятен. Приблизясь к королю, всадник вытащил саблю, уко­лол себе руку и, собрав кровь в руку, сказал ему: "Государь, горе тому из нас, кто не готов пролить всю кровь, которая у него в жилах, на службе Вам, — поэтому я не хочу напрасно терять ни одной капли своей", и с этими словами он выпил ее". См. G.Daniel. Histoire de France (Амстердам, 1755), XII, 316 („dont un Seigneur s'etant détache lui fit un compliment, qui le surprit par l'action dont il l'accompagna. Elle ressentoit un peu le génie des anciens Sarmates; mais d'ailleurs elle dut lui plaire. En s'approchant du Roi, il tira son sabre, s'en piqua le bras, et recevant son sang dans sa main, il lui dit: "Seigneur, malheur á celui de nous, qui n'est pas pret à verser tout ce qu'il a les veines pour votre service, c'est pour cela que je ne veux rien perdre du mien" et en même temps il le but".).

            У южных славян побратимство, которым враждующие освобождаются от обязанности кровавой мести, и теперь ус­танавливается действительным вкушением крови. "Предста­вители враждующих родов иглой вскрывают себе артерию на правой руке, высасывают друг у друга кровь, обмениваются поцелуями и клянутся друг другу в неизменной верности до гроба". (Urquell, 1890, 196). О побратимстве смотри еще у G. Popovic Recht und Gericht Montenegro. Аграм, 1877 (91), стр. 39, 45; S. Gopcevic. Oberalbanien und seine Liga. Лейпциг, 1881, 302.

            О побратимстве с взаимным вкушением крови в Африке смотри следующие сочинения. Мадагаскар: Binson. Voyage a M., 1865 г., 281 и сл., 539; I. Sibree. Мадагаскар, Лейпциг, 1881, 249; Urquell, 1897, 32 (по рассказам купца Т. Склущанского). — Восточная Африка: Die katholischen Missionen, Illustr. Monatsschrift. Фрейбург, 1833, 32. Занзибар: Melusine, III, 402 и cл. — Камерун: Mitteilungen aus den deutschen Schutzgebieten V (Берлин, 1892) 178 и cл.; E. Zintgraff. Nord-Kamerun, Берлин, 1895, 175, 202.  {41}

                Об открытой в 1891 г. в южной Италии разбойничьей шайке "Infamme Legge", после трехлетнего существования ее, берлинская газета "Die Post сообщает в № 187 от 11 июля 1891 г. следующее: в ритуале шайки, в этой отношении сходной с "Mala vita" Бари, интересно отметить, что неофиты заключали побратимство с предводителем шайки, высасывая и вымывая кровь из раны, которую он сам наносил себе в грудь в области сердца".

                Rochholz, I, 52 сообщает: " В Гельштедте и Лейпциге братались некогда "Зайцы" (так называемые "Krassfüchse"), причем пили кровь из сделанного на руке прореза, собрав ее в кубок".

            С. У древних германцев употребление крови не было в обычае.

(И не только для той цели, о которой здесь идет речь, но и вообще. Борющиеся богатыри в конце Песни о Нибелунгах, 2051, решаются отведать непривычного напитка — крови убитых — только вследствие палящего зноя, грозящего им смертью от жажды. Совершенно к области мифов относятся следующие при­меры. 1. Младший брат Гуннара и Хогни побуждаются к убийству Зигурда вкушением мяса животных, см. Brot as Brynhildarqvidhu. "Одни изжарили волка, другие разрезали змею, некоторые предложили волка и какое-либо другое хищное животное". — То же мы встречаем и в прозаической Völsunga-Saga, гл. 30. — В "древнейшей и позднейшей Эдде по мифическим рассказам скальдов, переведенным K. Simrock" Штутгарт, 1871, 200 рассказывается о Сигурде: "Но когда кровь сердца Фафнира попала ему на язык, то он стал понимать голоса птиц". — Ср. еще: Altdanische Heldenlieder, Balladen und Märchen übersetzt von W.Grimm. Гейдельберг, 1811, 152, 122.). («древнедатские песни героев баллады и сказки», перевод В.Грим ; ldn-knigi)

            Я. Гримм в "Deutsche Rechtsalterthümer" (Гетинген, 1854, 193) говорит: "Ни одно немецкое сказание не упоминает о символическом вкушении крови, о смешении крови с вином, если не относить к немецким обычаям того, что рассказыва­ется в Gesta romana, гл. 67, о заключении одного дружеского союза: nunquid tibi placet unam conventionem mecum ponere et erit nobis utile sanguinem quilibet de brachio dextro emittat, ego tuum sanguinem bibam et tu meum, quod nullus alium dimittet nec in prosperitate nec in adversitate et quidquid -unus lucratus fuerit alter dimidietatem habeat". — В "Истории немецкого язы­ка" (136) Гримм говорит: "Интересен древний северный обы­чай: когда двое заключали между собою братский союз, они разрезали кусок дерна, так что он обоими концами наклонялся к земле; средина подпиралась копьем, поднимавшим дерн (Первоначальный смысл этого обряда заключался, вероятно, в том, что побратимы желали показать, что они дети одной матери-земли. Ср. К. Маурeр. Deckehrung des norwegischen Stammes zum Christentum II (Mюнхен, 1856) 170, и в „Germania“ Vierteljahrschrift für deutsche Alterthumskunde, 1874, 146 и особенно М. Паппенгейм "Dis altdeutschen Schutzgilden". Бреславль, 1885. Стр. 21-37.).

{42}     Затем оба становились под дерн и каждый колол или резал себе пятку или ладонь; свою кровь, текшую из ран, они смешивали с землей". — В связи с этим поверьем можно объяснить и следующее место в песне Waltharius (Simrock, Kleines Heldenbuch):

                        Wir wurden Bundesbruder und mischen unser Blut,

                        Da galt uns diese Freundschaft wohl für das höchste Gut

т.е. мы стали назваными братьями и смешали нашу кровь; и эта дружба стала для нас высшим благом".

            Об арабах Геродот сообщает следующее (III, 8): "Когда двое хотят поклясться друг другу в верности, то третий, став между ними, делает обоим острым камнем надрез на ладони; затем, из верхней одежды каждого он берет по нитке и мажет кровью каждый из семи лежащих между ними камней, при­зывая при этом Диониса и Уранию". Но уже с того времени, до которого восходят наши литературные источники об ара­бах, с VI—VII века, нигде нет упоминаний о человеческой крови; вместо этого арабы опускают руки в сосуд с верб­люжьей кровью, или даже с благовонной эссенцией. См. I. Wellhausen, Skizzen und Vorarbeiten III "Reste arabischen Heidentumes", Берлин, 1887, 119 и cл.; затем W. R. Smith. Kinship and marriage in early Arabia. Cambridge, 1886, стр. 48 и cл., 149 и cл., 261, 284 и "Lectures on the Religion of the Semites, First Series". Эдинбург, 1894, 314—318.

            У даяков кровная связь при усыновлении устанавлива­ется следующим образом: берут кровь у обоих участников обряда, выливают ее на молодой бетель и затем съедают. (I. Kohler в "Zeitschr. f. das Privat- u. offentl. Recht der Gegenwart". Вена, 1892, т. 2, на стр. 569 в заслуживающей внимания статье "Recht, Glaube und Sitte", стр. 561—612).

            Обряд братанья у мексиканских племен заключается в том, что братающиеся мажутся кровью одного и того же лица. Тот же обычай существует и в голландских владениях в Ин­дии. На островах Товарищества матери братающихся смачи­вают своею кровью один платок (там же, 565, 567).

            D. То же значение имеет и употребление собственной крови при подписании договоров. {43} (Об этом см. у Götz'a в "De subscriptionibus sanguine humano firmatis". Любек, 1724; y Scheible'a в "Die Sage vom Faust". Штутгарт, 1847). Rochholz (I, 52) упоминает о существовавшем прежде обычае среди студентов обмениваться записями в альбомах, сделанными кровью. Говорят, что еще сохранился лист, на котором ве­ликий курфюрст баварский, Максимилиан, собственной кровью написал клятву, которой посвятил себя Пресвятой деве".

            Е. К этому разряду фактов можно отнести и "Bahrrecht", т.е. веру, что в присутствии убийцы из ран убитого начинает снова сочиться кровь. (Срав. Wuttke, § 329; Mannhardt, 24; Urquell, 1893, 275 и cл.; 1894, 284; 1895, 174 и cл., 212—214).